После происшествия с Примадонной в театре с новой силой заговорили о таинственном незнакомце в маске. Высказывали предположение, что Призрак работает на Кристин Даи, на которую явно имеет виды. Но голос Кристин не позволял ей выступать вместо Шарлот, потому подобные слухи выглядели безосновательными. Только сама девушка странно реагировала на реплики в ее сторону. Она мечтательно закатывала глазки и улыбалась так таинственно, что продолжать разговор в ее присутствии никто не осмеливался. Напуганная же Шарлот отказалась наотрез участвовать в той же постановке и остро стал вопрос о поиске новой солистки. Мысли по этому поводу не давали покоя всем театралам, только мисс Даи оставалась подозрительно спокойной. Ее спокойствие начало основательно всех раздражать, к ней приставали с вопросами, на которые девушка отвечала лишь милой улыбкой. Она верила в своего Ангела.
Однажды, сидя в гримерке, Кристин снова услышала знакомый голос. Он был недовольным.
– Чем ты занимаешься? Гуляешь с этим павлином виконтом де Шаньи? А кто петь будет?
- Я почем знаю, это не мне решать.
- Правильно, это мне решать. Петь будешь ты.
- Но мой голос  недостаточно сильный.
- Станет сильнее, если доверишься мне.
- Я тебе полностью доверяю, мой Ангел.
- Хорошо, проверим. Что бы ты сейчас не услышала, не оборачивайся.
Девушка кивнула. В тот же миг раздался скрип двери. Но звук шел от угла, в котором дверей не было и в помине. Кристин не оборачивалась. Чьи то руки (или это были крылья) легли ей на плечи, скользнули вниз к талии и чьи-то пальцы нажали на ребрышки.
- Ой-хи-хи-хи-хи-хи, щекотно – пискнула Кристин.
- Писк – это все на что ты способна? Этого для пения мало!
Те же пальцы пробрались в подмышки девушки и заставили ее громко смеяться.
- Этого тоже недостаточно – констатировал голос.
- Ну могу еще повизжать!
- Визг не имеет ничего общего с вокалом. Пошли со мной!
Кристин повернулась и увидела мужчину во фраке, плаще-полусолнце и белой полумаске, закрывавшей правую половину лица. Призрак взял ее за руку и подвел к большому зеркалу. Раздался знакомый скрип, и зеркальное стекло раскрылось подобно дверце. Девушка последовала за Фантомом в проем, за которым оказалась старинная анфилада. Через нее Призрак провел певицу к уходящей вниз лестнице. Оба спустились по ступенькам и пришли к подземному резервуару с водой. На поверхности покачивалась гондола. Фантом посадил девушку в лодку, затем вошел сам и, шестом отталкиваясь от дна, направил посудину вперед. Скоро лодка причалила к противоположному берегу. Место, в котором оказалась Кристин, напоминало пещеру, уставленную мебелью. Среди прочего там был орган, красивое восточное ложе с шатром и письменный стол. Девушка с удивлением отметила кроме чернильного прибора вазочку с перьями и кистями. «Он что, еще и художник?» - мелькнуло в ее головке. Призрак сел за клавиши и приказал Кристин петь по нотам. Певица не справилась.
- Раздевайся! – последовал новый приказ.
- Я… я…еще не… ни с кем не… - испуганно залепетала девушка.
- Я не это имел ввиду – строго ответил Фантом. – Сними только обувь и платье. Ты же обещала доверять мне! Делай что говорю, и твой голос обретет крылья. Я подарю полет твоей песне. Сегодня ты станешь моим ангелом музыки. Ты поможешь родиться музыке ночи!
И Призрак запел:

Засмейся вновь со мной
Создав дуэт
Предела голосу
Во смехе нет
Сегодня только ты
И хохот твой
Дадут рожденье музыке ночной

Голос Призрака завораживал. Кристин даже не заметила, как оказалась на прекрасном ложе без обуви, не поняла в какой момент на ее запястьях и лодыжках щелкнули маленькие замочки, и когда она успела лишиться своего платья. Происходящее пугало ее, но в то же время рождало сильное любопытство. Фантом выбрал тоненькую кисточку и подошел к ложу.
- Сейчас я буду называть ноты, а ты их пой. Начали!
Первую ноту девушка спела хорошо, вторую тоже, а третья наставнику не понравилась. Он попросил Кристин спеть ее еще раз и в момент пения повел кисточкой по открытой подмышке певицы. От неожиданной щекотки девушка выдала ноту на октаву выше. Похожим образом было пройдено все семь нот.
- Я очень боюсь щекотки – сказала после «урока» певица таким голосом и с такой улыбкой, будто бы щекотка принесла ей массу удовольствия, а фраза выглядела простой констатацией факта, в которой никто не нуждался.
- Вот и замечательно! – ехидно произнес Призрак, взял вторую кисточку и начал щекотать сразу обе подмышки своей ученицы. Смех девушки ему не понравился.
– Никуда твой смех не годится. Давай, смейся в полном диапазоне своего голоса, не пытайся сдерживаться.
Юная певица вспомнила детские шалости. «Ага, только покажи что тебе сильно щекотно, защекочут до потери сознания» - думала она, вспоминая свой опыт в подобных играх. Происходящее она начала воспринимать как детскую игру, поскольку все еще оставалась ребенком. И смеяться в полную силу никак не желала. К щекотке подмышек кисточками она уже немного привыкла, потому наставник не смог добиться большего.
– Значит, не желаешь покориться ангелу Музыки? – принимая условия ее игры, сказал Призрак.
- Неа – игриво отвечала девушка.
- Ну ладно, сама напросилась – продолжил Фантом и перешел к ножкам Кристин. Умеле руки очень быстро заставили ученицу хохотать во все горло.
- Заболят мышцы животика – скажешь, ¬¬¬– подобно доктору сказал Призрак.
– А как я скажу, когда постоянно хохочу – полюбопытствовала «пациентка».
– Сумеешь! – уверенно ответил «доктор».
– А обязательно чтоб болели?
– Обязательно. Я тебя учил, что для вокала важнее всего что?
– Диафрагма!
– Умница! А заставить ее хорошо работать может только смех. И никакая шутка не заставит тебя смеяться так же долго и с таким же эффектом.
Прежде чем девушка успела ответить, пальцы призрака пробежались по ее ступням, вызывая хихиканье. Процедура повторилась, эффект тот же. Фантом вооружился перьями и снова начал щекотать певице пятки. От первых прикосновений девушка визгнула так, что эхо покатилось. А дальше хохотала не умолкая, и в ее хохоте звучали ноты высшей октавы.
– ВсеххххххоооооооооОООООООООООООООООО!
Призрак прекратил щекотку. Кристин восстанавливала дыхание, ее глазки весело смотрели на мучителя. Девушка прислушивалась к своим ощущениям. Да, диафрагма работала отлично. Мышцы животика напряглись, что служило отличной вокальной опорой. Никогда еще ни при одном упражнении не было такого эффекта. Но было что то еще. Что невозможно было описать, нечто такое, чего ей еще не приходилось испытывать. И это нечто было настолько приятным, что певице пришла мысль о повторении процесса.
«Боже, о чем я думаю, – остановила она себя. – У меня есть жених, а я хочу прикосновений совершенно незнакомого мне мужчины. Конечно, Рауль меня так не пощекочет, и вряд ли захочет, даже если я попрошу. Я ПОПРОШУ? Я что, сумасшедшая просить его о таком? Меня щекочут для дела, чтоб развить мой голос, а не для…а не для ЧЕГО?» Ответ на последний вопрос застрял у девушки в мозгу, так и не оформившись. Собственно, именно оформленного ответа Кристин сейчас и боялась больше всего.